Надевая людям рядом образа забытых песен
Осторожнее, ведь слово силу древнюю несет.
Может, думаешь во благо, только мир немного тесен,
Потрясешь души глубины и волной тебя сметет.

Я еду в автобусе, но:
Я - это как бы кино,
Роли в котором играют:
Ботаник, дебил, ершик из "Мимино",
Лариса Ивановна; лает
На улице пес; на фоно
Аккомпанирует Леннон,
И все это одновременно,
А я в этом лишь дирижер.

Блюз о внезапной смерти.
======================

сегодня особенный вечер
мне позвонила в дверь
внезапно
громко
бесцеремонно
ее величество смерть.

в беззвездном ажурном платье,
в шляпе и черных чулках
меня отодвинув
проходит
смеется
"со мною что-то не так? "

косу подставляет в угол
и череп ставит на стол
и спрашивает
заварят ли
в этом доме
кофе, перед тем, как уйдем

и вот суечусь на кухне
с туркой, водой и плитой
и тут я примерно
понимаю
что думаю не той головой

господи, что со мною?
господи, что со мной?
мне кажется, мне должно бы быть страшно,
но я просто сам не свой.

запястья ее в браслетах,
на шее в камнях колье
и отражения
чароитов
в ярком горят огне.

ты думал, что я старуха,
седая и вся в тряпье,
и вместо
физиономии
череп
как видит, вполне же нет.

ведь я же, хоть девушка неживая,
совсем не чужда красоте.

господи, что со мною?
господи, что со мной?
мне кажется, мне должно бы быть страшно,
но я просто сам не свой.

она говорит, пора выдвигаться,
вот только кофе допьет,
но правая
лямочка
ее платья
предательски вниз ползет

я отвожу прикованный взгляд,
но она говорит: не ссы
ведь мало
кому
вообще удавалось
забраться смерти в трусы.

господи, что со мною?
господи, что со мной?
мне кажется, мне должно бы быть страшно,
но я просто сам не свой.

дальнейшее мы упустим,
дальнейшее как во тьме,
но я больше
не уверен,
жив я теперь или нет.

Я лишился тебя.
Это плохо настолько, что я не могу в свою душу хотя бы на вечер красивую музу пустить.

Энотерапия.
И литр за литром. И пусть говорят: не поможет. Согласен, но спирт - не лекарство, но лидокаин для души.
Не спеши.

Если хочешь со мною сдружиться, придется тебе быть весьма осторожным, лавируя мимо шкафов в темноте.
Нет, там не грязь.
Но заденешь замок на двери и завалит тебя тем,
Что убрано наверх в коробки, и не выкинуть - как?
Вот бардак.

Это в комнате можно устроить уборку.
Это в комнате можно все выкинуть к черту.
В душе же никак.

Можно лишь запихать по коробкам.
Можно лишь запихать.
По коробкам.

А потом.
Среди ночи.
Тихооонько такой голосок.
Мол, помнишь?
Ты помнишь дырявый носок, что влюбленно она убирала, чтоб ты не терял силы, время на эти детали уюта?
Помнишь.

А ее теперь нет. Тю-тю.
И тебе.
Жутко.

И тебе ни одна не заменит.
О, мастер-любовник, таскающий в комнату фей и сатиров!
Как стонут они, как прекрасны они.
Но они не заменят тебе ту твою королеву, что всегда была номером первым.
Пей ты.

И хотя бы на вечер затихнет с приоткрытых дверей задушевных шкафов этот вкрадчивый
Шепот.