Ты едешь бледная, ты едешь пьяная
По тихим улочкам, совсем одна
И всё мерещится табличка медная
И штора синяя его окна.

Он надевает подушки алые
Коньяк "Мартэль", духи "Гарсон"
Его глаза всегда усталые
А губы пьяные, как хмель.

Пускай в гостиной муж простодушный
Свою жену под утро ждёт
Любовник знает: она, послушная Смеясь и плача, к нему придёт.

Ты едешь бледная, ты едешь пьяная
По тихим улочкам, совсем одна
И всё мерещится табличка медная
И штора синяя его окна.

Елена Ваенга

Два первых не знаю.
Два последних Анна Ахматова.

Можно я своё выложу?))) Не ругайте сильно.


Господин
Кто сказал что нужно преклоняться?
Нужно просто во время понять.
Кто сказал что нужно испугаться?
Нет не нужно, нужно доверят.

Боль приняв, умей ей насладиться,
И делиться с тем кто над тобой.
И не стоит над собой глумиться,
В этом уж желающих с лихвой.

И когда вдвоем вы остаетесь,
Понимаешь, он твой Господин.
Потому что душами сольетесь,
По тому что в мире он один.

Он один кто о тебе все знает,
Чьи слова и плеть на равных бьют.
Кто тебя реальной принимает,
Ласка чья как праздничный салют.

Ой. И я своё. Единственное тематическое, ) тоже кину.

Я назвал свой шедевр:

Соитие

Я говорил ей: "Ой не надо, ай, за что же?!"
Она, вздохнув, сказала томно -"Повернись"
Потом как даст мне своим страпом, прям по роже
Мораль - тебя ебут, не суетись!

мораль однако не оспорима)))

Тварь вырывает у Господина плетку и хлещет себя сама, чтобы стать Господином, не зная, что это лишь фантазия, порожденная новым узлом на хвосте плетки Господина.
Франц Кафка

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес, Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес, Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой, Оттого что я тебе спою — как никто другой. .. Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей, У всех золотых знамен, у всех мечей, Я ключи закину и псов прогоню с крыльца — Оттого что в земной ночи я вернее пса.

Цветаева, по-мне, так у Неё очень много Тематический "вещей")

первое автор Танука (http://stihi.ru/avtor/tanuka)
второе по моему тоже, но утверждать не буду :)

А можно мне без темы, но очень понравилось

Он сказал: «Мне нравятся многие женщины, Я не могу быть только с одной».
Она улыбнулась в ответ.
Он сказал: «Я сам по себе, Я свободен и никому ничего не должен».
Она закурила и опустила глаза.
Он сказал: «Мне нравятся женщины, которые понимают меня, и ценят мою свободу».
Она ухмыльнулась и выдохнула струйку дыма.
Он сказал: «Давай проведем хорошо время, ты мне нравишься».
Она затушила сигарету и посмотрела ему в глаза.
Он понял, что она не возражает.
Он спросил: «У тебя, наверное, было много мужчин?»
Она обняла его и сильнее прижалась к нему.
Он спросил: «Тебе хорошо со мной?»
Она закрыла глаза и поцеловала его.
Уходя утром, он сказал: «Все было здорово, только давай это останется между нами».
Она протянула руку и смахнула невидимую пылинку с его плеча.
Он сказал: «Я как-нибудь тебе позвоню».
Она кивнула и захлопнула дверь.
Он позвонил вечером того же дня.
Её не было дома.
Он дозвонился ей на сотовый только поздней ночью.
Она позволила приехать только через неделю.
Он спросил: «Ну, как ты развлекалась без меня?»
Она улыбнулась и предложила ему кофе.
Он звонил ей почти каждый день.
Она иногда просто не поднимала трубку.
Он приезжал к ней, когда она разрешала.
Она не объясняла, почему приглашения были такими редкими.
Он понял, что хочет быть только с ней.
Он нервничал, когда она не отвечала на звонки.
Он выходил из себя, когда узнавал, что её видели с другим.
Он хотел, чтобы об их связи знали все.
Она была против.
Он хотел, чтобы она была только его.
Он приехал к ней с огромным букетом алых роз.
Она приняла цветы, но попросила больше не приезжать без приглашения.
Он хотел попросить её стать его женой.
Она сказала: «Я сама по себе».
Он закурил, у него дрожали руки.
Она сказала: «Я свободна».
Ему вдруг стало холодно.
Она сказала: «Я никому ничего не должна».
Ему показалось, что сердце остановилось.
Она сказал: «И Я не собираюсь что-либо менять».

Ох, проказники. Взгляните-ка...
Я боязливо взял бич и увидел, что он не кожаный, а совсем легкий и мягкий, из шелка. Оковы тоже оказались бутафорскими, железные обручи для запястий и щиколоток изнутри были проложены толстой стеганой тканью.
- Зачем это? - недоуменно спросил я.
- Надо полагать, что этот кабинет предназначен для садически-мазохических забав, - с видом знатока пояснил Эйдлунг.
- Каких забав?
- Зюкин, нельзя быть таким игнорамусом, при ваших-то талантах. Все люди делятся на две категории. - Он наставительно поднял палец. - Тех, кто любит мучить других, и тех, кто любит, чтобы его мучили. Первых зовут садистами, вторых мазохистами, уж не помню, почему. Вот вы, например, несомненный мазохист. Я читал, что именно мазохисты чаще всего идут в прислугу. А я, скорее, садист, потому что ужасно не люблю, когда меня колотят по мордасам, как вот давеча. Самые лучшие супружеские и дружеские пары образуются из садиста и мазохиста - один дает то, что потребно другому. То есть, проще говоря, я вас лупцую и всяко обижаю, а вам это как пряник. Понятно?
Б. Акунин

– 8 –
– Брайан! – резко окликнула мисс Рэтклифф. – Брайан Раск! Ну, я от тебя этого не ожидала. Подойди-ка сюда! Быстро!
Он сидел в заднем ряду класса, где проводились уроки логопеда, и сделал что-то не так, нечто ужасное, судя по тону мисс Рэтклифф, но он не понимал, что именно до тех пор, пока не встал. И только тогда он понял, что раздет донага. Жар, как волна стыда захлестнула его, но и возбудила одновременно. Взглянув вниз и заметив, как пенис постепенно напрягается, он почувствовал смешанное чувство тревоги и гордости. – Ты слышал, что я сказала? Подойти сюда!
Он медленно прошел на середину комнаты, а остальные – Сэлли Мейерс, Донни Френкель, Нонни Мартин, и бедняжка придурочный Слоупи Додд – хихикали над ним.
Мисс Рэтклифф стояла у своего стола, руки в боки, глаза мечут искры, потрясающий ореол угольно-черных волос над головой.
– Ты – плохой мальчик, Брайан, очень плохой.
Он стыдливо потупил голову, зато головка его пениса приподнялась, так что стала казаться, будто это единственная часть его тела, которая стыда не испытывает, потому что она не плохая вовсе, а совсем наоборот – очень хорошая. В том, чтобы быть плохим, вероятно, тоже есть своя прелесть.
Она вложила в его руку кусок мела. Он почувствовал короткий электрический разряд, когда их пальцы встретились.
– А теперь, – сурово произнесла мисс Рэтклифф. – Ты напишешь предложение: Я РАСПЛАЧУСЬ СПОЛНА ЗА КАРТОЧКУ СЭНДИ КУФЭКСА, пятьсот раз на доске.
– Да, мисс Рэтклифф.
Он начал писать, поднявшись на цыпочки, чтобы дотянуться до верхней части доски, и чувствовал дуновение теплого воздуха на своих ягодицах. Он написал еще только Я РАСПЛАЧУСЬ СПОЛНА, когда рука мисс Рэтклифф обхватила его пенис нежными пальцами и начала тихонько теребить. Это было так приятно, что ему показалось он вот-вот свалится без чувств прямо под доску.
– Продолжай писать, – суровым тоном приказала мисс Рэтклифф, – а я буду продолжать делать вот это.
– М-мисс Рэ-Рэ-Рэт-тклифф, а как же мои уроки речи? – обиделся Слоупи Додд.
– Заткнись, не то я тебя выгоню на автомобильную стоянку, – сказала мисс Рэтклифф. – Ты у меня поверещишь, сопляк.
Разговаривая с заикой, она продолжала теребить штуковину Брайана. Он уже стонал. Это было дурно, он хорошо все понимал, но зато так приятно. Это было прямо то, что доктор прописал, ни больше ни меньше, как раз тык в тык. (с)
Стивен кинг
самое необходимое