еще Ахматова:
Сжала руки под темной вуалью...
«Отчего ты сегодня бледна?»
— Оттого что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я сбежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».

Ворон

Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне,
Грёзам странным отдавался, вдруг неясный звук раздался,
Будто кто-то постучался — постучался в дверь ко мне.
«Это верно», прошептал я, «гость в полночной тишине,
‎Гость стучится в дверь ко мне».

Ясно помню… Ожиданья… Поздней осени рыданья…
И в камине очертанья тускло тлеющих углей…
О, как жаждал я рассвета, как я тщётно ждал ответа
10
На страданье, без привета, на вопрос о ней, о ней,
О Леноре, что блистала ярче всех земных огней,
‎О светиле прежних дней.

И завес пурпурных трепет издавал как будто лепет,
Трепет, лепет, наполнявший тёмным чувством сердце мне.
Непонятный страх смиряя, встал я с места, повторяя: —
«Это только гость, блуждая, постучался в дверь ко мне,
Поздний гость приюта просит в полуночной тишине —
‎Гость стучится в дверь ко мне».

Подавив свои сомненья, победивши опасенья,
20
Я сказал: «Не осудите замедленья моего!
Этой полночью ненастной я вздремнул, и стук неясный
Слишком тих был, стук неясный, — и не слышал я его,
Я не слышал» — тут раскрыл я дверь жилища моего: —
‎Тьма, и больше ничего.

Взор застыл, во тьме стеснённый, и стоял я изумлённый,
Снам отдавшись, недоступным на земле ни для кого;
Но как прежде ночь молчала, тьма душе не отвечала,
Лишь — «Ленора!» — прозвучало имя солнца моего, —
Это я шепнул, и эхо повторило вновь его, —
30
‎Эхо, больше ничего.

Вновь я в комнату вернулся — обернулся — содрогнулся, —
Стук раздался, но слышнее, чем звучал он до того.
«Верно, что-нибудь сломилось, что-нибудь пошевелилось,
Там, за ставнями, забилось у окошка моего,
Это ветер, усмирю я трепет сердца моего, —
‎Ветер, больше ничего».

Я толкнул окно с решёткой, — тотчас важною походкой
Из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней,
Не склонился он учтиво, но, как лорд, вошёл спесиво,
40
И, взмахнув крылом лениво, в пышной важности своей,
Он взлетел на бюст Паллады, что над дверью был моей,
‎Он взлетел — и сел над ней.

От печали я очнулся и невольно усмехнулся,
Видя важность этой птицы, жившей долгие года.
«Твой хохол ощипан славно и глядишь ты презабавно»,
Я промолвил, «но скажи мне: в царстве тьмы, где ночь всегда,
Как ты звался, гордый Ворон, там, где ночь царит всегда!»
‎Молвил Ворон: «Никогда».

Птица ясно отвечала, и хоть смысла было мало,
50
Подивился я всем сердцем на ответ её тогда.
Да и кто не подивится, кто с такой мечтой сроднится,
Кто поверить согласится, чтобы где-нибудь когда —
Сел над дверью — говорящий без запинки, без труда —
‎Ворон с кличкой: «Никогда».

И, взирая так сурово, лишь одно твердил он слово,
Точна всю он душу вылил в этом слове «Никогда»,
И крылами не взмахнул он, и пером не шевельнул он,
Я шепнул: «Друзья сокрылись вот уж многие года,
Завтра он меня покинет, как надежды, навсегда».
60
‎Ворон молвил: «Никогда».

Услыхав ответ удачный, вздрогнул я в тревоге мрачной,
«Верно, был он», я подумал, «у того, чья жизнь — Беда,
У страдальца, чьи мученья возрастали, как теченье
Рек весной, чьё отреченье от Надежды навсегда
В песне вылилось о счастьи, что, погибнув навсегда,
‎Вновь не вспыхнет никогда.»

Но, от скорби отдыхая, улыбаясь и вздыхая,
Кресло я своё придвинул против Ворона тогда,
И, склонясь на бархат нежный, я фантазии безбрежной
70
Отдался душой мятежной: «Это — Ворон, Ворон, да.
«Но о чём твердит зловещий этим чёрным «Никогда»,
‎Страшным криком «Никогда».

Я сидел, догадок полный и задумчиво-безмолвный,
Взоры птицы жгли мне сердце, как огнистая звезда,
И с печалью запоздалой, головой своей усталой,
Я прильнул к подушке алой, и подумал я тогда: —
Я один, на бархат алый та, кого любил всегда,
‎Не прильнёт уж никогда.

Но постой, вокруг темнеет, и как будто кто-то веет,
80
То с кадильницей небесной Серафим пришёл сюда?
В миг неясный упоенья я вскричал: «Прости, мученье,
Это Бог послал забвенье о Леноре навсегда,
Пей, о, пей скорей забвенье о Леноре навсегда!»
‎Каркнул Ворон: «Никогда».

И вскричал я в скорби страстной: «Птица ты иль дух ужасный,
Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, —
Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
В край, Тоскою одержимый, ты пришёл ко мне сюда!
О, скажи, найду ль забвенье, я молю, скажи, когда?»
90
‎Каркнул Ворон: «Никогда».

«Ты пророк», вскричал я, «вещий! Птица ты иль дух зловещий,
Этим Небом, что над нами — Богом скрытым навсегда —
Заклинаю, умоляя, мне сказать, — в пределах Рая
Мне откроется ль святая, что средь ангелов всегда,
Та, которую Ленорой в небесах зовут всегда?»
‎Каркнул Ворон: «Никогда».

И воскликнул я, вставая: «Прочь отсюда, птица злая!
Ты из царства тьмы и бури, — уходи опять туда,
Не хочу я лжи позорной, лжи, как эти перья, чёрной,
100
Удались же, дух упорный! Быть хочу — один всегда!
Вынь свой жёсткий клюв из сердца моего, где скорбь — всегда!»
‎Каркнул Ворон: «Никогда».

И сидит, сидит зловещий, Ворон чёрный, Ворон вещий,
С бюста бледного Паллады не умчится никуда,
Он глядит, уединённый, точно Демон полусонный,
Свет струится, тень ложится, на полу дрожит всегда,
И душа моя из тени, что волнуется всегда,
‎Не восстанет — никогда!

<1844/1849>

Эдгар Алан По

....Она любила
высоту,..... каблук
повыше надевала,
Он выключал за ней плиту, - и
поправлял ей одеяло...
Когда Он спал, Она тайком, его
рубашку надевала,
На кухню ,прячась, босиком - сидела
и стихи писала...
А утром, в удивлении Он, черкАл
записку - пару строчек:
"Тобою пахнет весь мой дом..... и
воротник моих сорочек"...

Первый раз увидела полную версию этого стихотворения.

А. Усачев

Мишка косолапый
По лесу идёт,
Шишки собирает,
Песенки поёт.

Вдруг, упала шишка.
Прямо мишке в лоб...
Оступился Мишка
И об землю — хлоп!

Засвистел на ветке
Пересмешник дрозд:
— Мишка косолапый
Наступил на хвост!

А за ним вдогонку
Пятеро зайчат:
— Мишка косолапый! —
Из кустов кричат.

Похватил дразнилку
Весь лесной народ.
— Мишка косолапый
По лесу идет!

Бросился к берлоге
Маленький медведь:
— Чем такие ноги —
Лучше умереть!

Спрятался за шкапом
И ревёт ревмя:
— Мишкой косолапым
Дразнят все меня!

Мама удивилась:
— Глупенький сынок,
Я всегда гордилась
Формой твоих ног.
Я ведь косолапа,
И папа косолап,
Косолапил славно
И дедушка Потап!

Мишка косолапый
Стал ужасно горд.
Вымыл с мылом лапы,
Съел медовый торт.

Вышел из берлоги
И как заорёт:
— Мишка косолапый
По лесу идёт.

Эдгар Аллан По. Аннабель ЛиВ королевстве у моря во времена,
Что давным-давно прошли,
Та девчонка жила – вам известна она,
Что зовется Аннабель Ли.
И мечта у девчонки была лишь одна:
Чтоб любить мы друг друга могли.

В королевстве у моря юную кровь
Мы еще не разожгли,
Но друг другу дарили не просто любовь
Мы с моей Аннабель Ли,
А любовь, что крылатые серафимы
С неба нам с ней несли.

Вот почему в том синем краю,
Где мы детство провели,
Ветер из туч застудил мою
Красавицу Аннабель Ли.
Кто-то пришел из знатной родни,
И любовь мою унесли,
И в королевстве у моря они
Ей гробницу возвели.

На небе завидовать ангелы стали
Счастливым детям земли –
В королевстве у моря все так считали
И понять легко смогли,
Почему тот ветер из туч в ночи
Пронзил и сразил мою Аннабель Ли.

Но любовь наша крепче, чем знали все те,
Кто старше, и чем обрели
Мудрейшие люди земли,
И ныне ни ангелы на высоте,
Ни духи в подземной пыли
Не в силах расторгнуть союз наших душ
С красавицей Аннабель Ли.

Если светит луна – шлет мне грезы она
О красавице Аннабель Ли.
Ни звезды в небесах – вижу свет лишь в глазах
У красавицы Аннабель Ли.
Прибывает волна, и лежу я без сна,
Зная – рядом родная – и жизнь, и жена,
В усыпальнице тихой морской,
Где прибой, где навеки покой.

Мне Дьявол предложил
крутую сделку.
Мол, душу мне продай, а я в ответ
Всю боль твою запру в четыре
стенки
И память запечатаю в конверт!
"Те чувства, от которых погибаешь
Я до последней капли соберу
И в ад... В костёр... Пускай сгорают!
Сгорят - развею пепел по миру!
Ты всё забудешь. всё пройдёт,
клянусь!
Он больше не придёт к тебе во сне!
Не сможет в сердце поселиться
грусть!
Я уничтожу каждый его след!"
Я слушала, душа моя кричала:
"Продай меня, я больше не могу...
Я до смерти от этих чувств устала.
Продай! Я буду у тебя в долгу!"
Не выдержав напора с двух сторон,
Шептала я: "Бери... Я хоть
вздохну..."
И он коснулся рук моих хвостом.
Душа исчезла. Демон упорхнул.
Проходит время - изменений нет.
Всё также сердце стонет и болит.
И где для памяти обещанный
конверт?
Из-под земли явился Чёрт и
говорит:
"Я расторгаю договор, прости.
Я там с твоей душою пропаду!
Одну деталь я в спешке упустил...
Ведь вам в сто крат здесь хуже, чем
в аду!"
Я лишь одно хочу стихом сказать,
О том, что неподвластно никому:
Сам Дьявол не сумеет отобрать
Ту душу, что принадлежит ЕМУ...

Дай мне силу.
Дай мне обыграть в шутку,
каждое,
обронённое невпопад,
слово.
Дай мне его не сказать.
И тонуть в глазах
твоих,
снова и снова.

Дай мне стать добрее и чище,
не умирать каждую ночь по несбыточному -
путник в пустоши, с фонарём что-то ищет,
но вот что - он давно забыл.

Дай пройти мне навстречу вьюге и снегу.
и растаять потом, превратившись в земной океан.
Дай мне сил, дай того, чтоб себя человеком,
я всегда называл.

Георг Сидоров

Я устал, на сердце давит что-то...
Я устал, нет мыслей, нет идей...
Я устал от дома и работы...
Я устал от жизни и людей...

Всё прошло: и радость, и страданья...
Всё прошло: здесь не живёт мечта...
Всё прошло: нет больше ожиданий...
Всё прошло: осталась пустота...

Нету сил за что-нибудь бороться...
Нету сил чего-нибудь хотеть...
Нету сил: одно лишь остаётся...
Нету сил: уснуть и умереть...(С)




устал я че то ребятки дико

Не опускайте руки от усталости,-
Жизнь била, бьёт и будет бить.
Не поддавайтесь ей, отбросьте жалости,
Любите, верьте, продолжайте жить...

Не опускайте руки, верьте в лучшее,
А то, что Вас гнетёт - не на века.
Душевная хандра-то - дело случая,
Придёт Ваш день, развеется тоска.

Не опускайте руки. Это - временно.
И приглядитесь - рядом с Вами Тот,
Кто примет Ваши беды и уверенно,
Вас за руку до счастья доведёт.

Душевной травме не давайте повода,
Корнями прорасти у Вас в груди.
И пусть Ваши сердца не знают холода -
Уйдут все беды... Счастье - впереди.

Храни Вас Бог! Вы заслужили это.
Удача добродушно улыбнется,
А беды - позади остались где-то.
Не опускайте руки... Вам - зачтётся!

Пожалуйста, заботься обо мне!
Я вырвалась из замкнутого круга,
В тебе найдя любовника, и друга,
И принца на серебряном коне…

Я вырвалась из круга «я-сама».
Я самоутвердилась. Я устала.
Возьми меня на ручки с пьедестала
Гордыни, честолюбия, ума...

Я самоотвердела. Я тверда.
На мне не остается ран от терний.
А я хочу быть мягкой, и вечерней
Я женщина. Я самка. Я – вода.

Я слабая. Не баба. Мне слабо:
Коня, и шпалы веером, и в избу,
И если в доме мышь – то будет визгу,
И я не претендую на любовь –

Я слабости минуточку хочу.
Я девочка. Я жалуюсь. Я плачу.
Лежу в постели, свернута в калачик –
И таять, как Снегурочка, учусь.

Я сдам свои права, с таким трудом
Добытые. Ты прав и ты по праву
На всех моих врагов найдешь управу
И всех моих друзей запустишь в дом.

Ты добрый. Ты высокий. Ты – плечо.
Ты два плеча, и твой спокойный запах
Уткнуться и не думать ни о чем,
Уснуть в твоих больших мохнатых лапах..

Ты сильный, но о каменной стене
Не тщусь – наелась. Хватит. Не желаю.
Любить не обязую. Умоляю:
Пожалуйста, заботься обо мне!

Там где целовал закат облака,
Там где обнимал рассвет горизонт,
Родилась любовь нежна и легка ,
Сладкая, как мед из тысячи сот.
Мне бы туда пойти-дороги в пыли
Мне бы долететь-сломалось крыло
Корабли давно стоят на мели
А душа кричит как ей тяжело...

Эй, любовь, подай мне знак,
Войди в мой дом,
И в ночь без сна
Я зажгу такой маяк, чтобы было тебе видно,
А я зажгу такой маяк,чтобы было тебе видно.

Там где нет тебя лишь холод и тьма,
Там где ты со мной поют соловьи,
Без любви земля как будто тюрьма,
Я не знаю как прожить без любви,
Мне того огня напиться бы в сласть
Мне бы пробежать по тонкому льду,
Разбуди весну, не дай же пропасть
Слышишь, я зову, надеюсь и жду...