Близкое...*

У меня же всегда всё здорово, замечательно, просто шик: ну, ошиблась, бывает, с городом, потеряла кусок души,Расплескалась вином рубиновым, растеклась киселём на пóл. Счастье в том ведь, что просто живы мы, даже если ты жизнь прочёлОт и дó самой ветхой чёрточки и за это уже огрёб. Я бессильно сажусь на корточки и реву, словно пёс, взахлёб,Потому что ну как мне выдержать чашу горя, болезней, слёз? Я же, боже, до кóсти выжжена, сплин корнями мне в тело врос. Я не выпью, я, боже, выплюну: мне по горло теперь хандры. Так устала с загривком вздыбленным принимать оборот игры. Так устала тянуть из проруби обожжённые руки ввысь, точно крылья больного голубя, уцепившегося за жизнь. Точно перья несчастной птиченьки, пожелавшей разок вспорхнуть от холодного безразличия, преградившего взлётный путь. У меня же всегда всё к лучшему: кто-то умер, не в мочь дышать. Ковырнуть в подреберье ключиком, чтоб я снова была свежа,Чтоб я пела опять так весело, улыбалась, шутила в кон. И пускай я на деле — месиво и шкатулка чужих имён.И пускай мне до рвоты плачется и до хрипа зовётся смерть. Не смотри на моё ребячество. Правда, лучше бы не смотреть.Ты потом не сумеешь выстоять. И сорвёшься. И рухнет мир. Пусть я светлыми буду мыслями, просочившимися в эфир.Пусть я буду приятной стадией, пусть отмычкой, открывшей клеть, самым нежным твоим объятием... Но не вздумай меня жалеть.У меня же всегда всё здорово: я же сильная — просто жуть. [Отруби мне, Иисусе, голову. Я ведь большеНе вывожу.]