Самопереводы. Первый

Немного неадекватная история первого опыта.

* Это вольные переводы- точнее, адаптированные интерпретации из архива воспоминаний, который валялся на моем англоязычном ресурсе. Один знакомый русский человек линкнул сюда и посоветовал перевести, вроде как, по-нашему понятнее.*

* Я сразу с сожалением предупреждаю, что подрочить на это не получится (мы пробовали), за что извините. Мне всю жизнь было слегка не в ту дверь. Маленько сюра. Может, кому аукнется. А нет - ну и хрен с ним *

Это случилось в другой стране и давным-давно. К сожалению, все-таки со мной.


В те времена еще не во всех городах вымерло слово "выделенка", и кучка второкурсников, через пень-колоду админящих кампусную сеть за еду и интернет, была обычным явлением. Дни просиживали в чатах и на местной доске объявлений, где, собственно, я и наткнулась на "группу по интересам". О том, что в нашем знойном Мухоцарстве вообще может быть какая-то русская тусовка, какие-то люди по теме, я до этого даже не подозревала.

Через неделю надоело отбиваться от озабоченных. Я не то что кому-то, я себе до сих пор не могла объяснить, почему у меня все не так. Почему от всех этих слов хотелось залезть под стол от стыда, а видеоролики вызывали тоскливое желание добровольно пройти химическую лоботомию. Ну не моё, хоть ты лопни. Зачем в подвале чулки с подвязками? почему на жопе свет клином сошелся? почему надо называть нас "шлюхами", если просто честно хочется по морде? Я с детства смирилась со своей ненормальностью, хотя не могла не подозревать - из всех этих газет, историй из новостей, даже книжек - что на свете такая была не одна, что кому-то могла понадобиться. А выходило, что все-таки одна и не могла?..

Самым обидным казалось то, что с таким трудом отвоеванная свобода самостоятельной жизни в общаге как-то просиралась впустую.

Тут он объявился. Тоже совсем еще пацан, тремя, кажется, годами старше меня, но уже весь из себя знающий и уверенный. Я по инерции чуть и его не послала - мол, потрахушек не будет, извини если что, - но его не смутило.
Видимо, руки чесались, или захотелось соплячку впечатлить по-взрослому. Главное, писал грамотно и с запятыми. Я расслабилась.

- Сама пробовала чего?

Ничего я не пробовала, кроме ерунды. Все как у всех. Пионерлагерь в полузабытом детстве - тогда, правда, их уже называли "летними лагерями отдыха", казаки-разбойники. На прошлой неделе, дунув какой-то чумовой киндзадзы, поспорила с Генкой из параллельной, что смогу чинарик загасить на ладони. Честно - думала, будет хуже.

- А что ты сама умеешь? силенок хватит?

- Черт его знает. У зубного ревела в прошлый раз... А ты из местных знаешь кого? в реале.

- Знаю. Там такие кадры!.. А хочешь, встретимся в четверг. У меня как раз там в районе дела днем. А вечером можно. В кафе посидим культурно. Ты как?

- Да ради бога. Сплетни расскажешь?

Так и познакомились. Он, правда, какой-то странный на вид оказался. Невысокий, бледный, как смерть, и глаза непонятные, - тоже бледные, длинные и вроде как косят немножко. Да какая разница, не детей же мне с ним делать.

Кафешку выбрал ту еще. Где-то на отшибе. Какие-то дядьки бородатые, по ненашему разговаривают. Сплетни были так себе. Местная тусовка, если поверить на слово, состояла наполовину из стареющих неудачников с кризисом, наполовину из смущенных гомиков. С редкими вкраплениями дородных замужних дам и таких же вот, без башки, отрывных студенток. В общем, малообещающе и грустно как-то. Мой знакомец на этом фоне прямо-таки сиял, как Пушкин среди станковистов.

Понтов он накидал - это да, за неделю не откопаешься. Жестикуляция, тон, хамство это характерное - легкое, покровительственное. Это я потом уже привыкла, они почти все такие. А тогда смутилась, краснела.

- Глаза у тебя правильные. Беспомощные такие.

Провалиться скозь землю от таких комплиментов.

- Это у меня контакты старые... близорукость большая...

Неловкая тишина наступила минут через сорок. Но он, молодец такой, и тут не растерялся:

- А тут место одно есть. Показать?

Вот оно значит как... культурно посидим.

---

Я попыталась успокоиться. Сообразим. Время полдесятого. Общага только так называется - общага, а на самом деле обыкновенный дом с квартирами. Кто хочешь пришел, когда хочешь ушел. Соседка меня еще недостаточно знает, чтоб беспокоиться. А маме я уже сегодня звонила...

И правда - чего париться-то? парнишка вроде приличный. Вон, в пиджаке пришел. Три цветка принес в газете.

А гори оно все!.. однова живем.

- Ну покажи.

Потом только дошло до меня, почему он кафе это выбрал. Там действительно было - на отшибе. Я в этом городе уже второй год училась, а район видела впервые. Промзона-не промзона, дома какие-то частные. Заборы. Лес-не лес, а так, насаждения квадратно-гнездовые.

Было темно, он поддерживал меня за руку повыше локтя. Чтобы, вроде как, не споткнулась ненароком. Меня же позорно трясло, как болонку. А этот продолжал вещать чего-то, я почти не слышала, вещал и ухмылялся довольно.

- Страшно? - спрашивает.

Еще чего.

- Да ну тебя. Нервы п-просто.

Свернули в какую-то подворотню с акациями, и меня в ту же секунду размазало по стене. Или забор это был?.. Влетела с разбегу, по лицу словно сковородкой приложили. И сразу слезы. Уже? А дальше тогда что? Стыд и срам...

- Ого, - говорю. - Это чего такое было?

Ну, он показал.

- Что, в первый раз? Поздравляю, - подошел вплотную, хвостик мой намотал на кулак себе и говорит на ухо этак проникновенно - Иди сюда...

Что, если вдуматься, было вовсе нелогично. Я же уже здесь?

Он неспеша развернул мою башку боком, все еще держа за хвост, и бац - легонько так ткнул щекой в стену (или забор это был?). Говорил что-то тихо и злобно. Я приготовилась слушать полагающуюся, суда по роликам, в таких случаях похабную ахинею, и на всякий случай напряглась, чтобы уж очень откровенно не морщиться. Кто его знает. Может, он псих бешеный. С ходу так по роже - это вообще нормально? мог бы и предупредить...

Через какое-то время я с изумлением поняла, что мне читают нотацию. Я не шучу. Он делал мне выговор за излишнюю доверчивость. Даже тон у него сделался ворчливый и нудный, как у старой училки.

- Ты, - говорит, - феноменальная идиотка. - И бац так опять, мягко головой в стенку. - Пошла черт знает с кем, - бац, - черт знает куда, - бац, - посреди ночи. ничего не спросив. Тебя же не услышит здесь никто... кто нибудь вообще знает, где ты? СМСку хоть отправила?

кому? маме?.. подружки, они как не в курсе.

- Да?.. - на всякий случай соврала ему. Вдруг еще рассердится и, не дай бог, прогонит.

- Дура, - резюмировал без всякой надежды. Хвоста, однако, не выпускал. - Я ведь могу спокойно прибить тебя здесь. Изнасиловать. И концов же, блядь, не найдут.

Я зажмурилась, пытаясь это вообразить. Вот, допустим, он и правда не врет. Возьмет и угрохает. И будут меня находить мелкими порциями по всей промзоне - фармзоне, скорее, судя по заборам и насаждениям - в течении следующего года... и тут же ощутила все свои внутренности, как они враз размякли и теплым ручейком утекли куда-то вниз, к коленкам.

Заебись! ну вы даете, девушка. Вам лечиться надо.

- Или просто возьму и замучаю насмерть. Как котенка. Прямо здесь.

А вот тут меня вынесло по-настоящему. Так, наверное, чувствует себя обрывок автобусного билетика, подхваченный ураганом. Восторг и ужас. Беспрекословное принятие чьей-то случайной разрушительной воли. Выморочное оцепенение абсолютной покорности чему угодно.

Just let it happen.

Все стало удобным, понятным. Мир не казался больше чужим и враждебным. Бестолковый шарик нашел свою лунку. Вот для этого меня и сделали.

Фу, глупость какая. А мама с папой? а универ?

Я стояла молча, прозрачная и чистая-чистая внутри, одновременно раздавленная чудовищной силой и невесомая, и, оказывается, улыбалась, что почему-то слегка его разозлило.

- Дать бы тебе под зад и отправить домой, - сказал он. - Но ведь я таких знаю. Вам если наглядно не объяснишь - все равно нарветесь когда-нибудь.

- Так объясни, - попросила я.

А сама чуть не завопила "не надо меня домой!". Вот был бы облом.

Откуда-то свыше вдруг донеслось глухое и низкое "Ме-э-э".
Мы уставились друг на друга в мистическом оцепенении. Что за бред?

- Овцы, - наконец выдохнул он. В голосе читалось явное облегчение. - Холм видишь? там пастухи живут. Это их овцы. Не перебудить бы...

- Ме-э-э, - удовлетворенно подтвердили с холма.

Нервы у меня сдали окончательно. Я представила себе охуевшее стадо разбуженных овец, как они в панике катятся вниз по холму, блея и гадя, - прямо на нас, на наше уютное, прикрытое акациями гнездышко между двух заборов, и в самый ответственный момент наглядного объяснения.

Я расхохоталась. Бессильно, до слез, с каким-то всхлипывающим подвизгиванием. Чего делать, конечно, не стоило, потому что этот эгоцентрик принял все на свой счет, и я тут же уяснила самое-самое свое первое правило ведения боя - не лови удар на вдохе.

---

Вначале я еще пыталась что-то изображать, чего-то там слушаться, но удерживаться на ногах становилось все труднее. Он поднимал меня за шиворот и ставил спиной к забору, а я сползала обратно, рыдая, хихикая и извиняясь, и все это одновременно. Я вообще за ним не успевала, не знаю, действительно ли я его так довела, или он по жизни такой, но накрыло нас сразу и плотно. Больше так никогда у меня не получалось. Я же соплюха, легковес, обычно меня уделать ничего не стоит. Чем держалась тогда, не знаю, разве что гордостью... А может быть, это сродни первому наркотическому приходу - который такой только первый, а потом уже не будет, и гоняешься за ним всю жизнь, надеясь пережить еще раз, ломая ее в пух и перья.

- Хватило?

- А ты куда-то опаздываешь?

Он мог бы меня изуродовать. Со стороны, наверное, так и выглядело. Но он бил грамотно, ничего не сломал. Сначала просто руками. Потом подобрал где-то (где?) кусок то ли кабеля, то ли резиновой трубы - я уже не видела, темно было и слезы... помню, как жутко эта дрянь свистела в воздухе. К тому моменту я уже окончательно и бесповоротно свернулась в бублик на сырой земле и решила остаться там навсегда.

Какое-то странное раздвоение реальности. Меня было две. Одна вполне предсказуемо давилась соплями - "Саша не надо!" - (вообще он не Саша, но какая, к черту, разница). Вторая отстраненно регистрировала происходящее, а в голову - по очереди, обеим - лезла чушь. Генка так и не вернул конспект по статистике. Неужели это взаправду все? Как там у БГ... "пока ты на этой стороне ты знаешь, что тебя ждет..." В среду ехать к маме на день рождения. Свитер, конечно, в говне, придется выкинуть. Господи, это же кошмар какой-то, почему я до сих пор в сознании?

Уворачиваться сил уже не было. Просить тоже. Я кое-как прикрыла лицо руками (и не для защиты даже - кретинка же - а чтобы он не видел, на кого я похожа с такой вот мордой) и как бы застряла во временной петле, где повторялось, по кругу, одно и то же. Удар - взрывная волна - паника - отлив. Два сменяющих друг друга страха - что придется пережить еще один, и сразу - что это был последний и сейчас все закончится... И - сброс памяти. Без прошлого и будущего. Удар-волна-ужас-дышим. И заново с нуля.

А потом стало спокойно.

Все стало так, как всегда должно было быть.

Я поняла две вещи. Первая - что все правда, что никакие это не фантазии, что на самом деле жизнь - она вот тут вот, между этими заборами, а остальное - вранье, мимикрия, бессмыслица. А вторая - что жить, как раньше, уже не получится.

---
А выключиться так и не пришлось. Он выдохся первый. Или просто пожалел.

Присел рядом на корточки и закурил. Дал мне затянуться. Какое-то время мы так молчали рядом, как сиротки после бури.

- Жива?

- Вроде...

- Боюсь, ненадолго. Тормоз забыла?

- Сам ты тормоз...

Становилось светлее. Кажется, скоро придется идти.

А этот как нарочно, масло в огонь. Такой тихий стал, заботливый. Помог сесть. Куртку дал свою - то есть, пиджак.

- Платок у тебя есть?

Я снова расплакалась - от тоски, усталости и чувства потери. Неужели все? а дальше мне как же?..

- Я тебе такси вызову. Завтра спи, всех нахуй.

- У меня лекции...

- Нахуй лекции. Пей воду и спи.

- Ладно, разберусь.

- И не делай так больше... с кем попало... ни переговоров, нихуя... в голове не укадывается. Откуда вы беретесь такие, ебанутые.

- Да что ты знаешь вообще... ты.. вы же понятия не имеете, какая это тоска... как пусто бывает... вот мне домой сейчас. А там - все как всегда.

Кажется, он понял. Улыбнулся - в первый раз за всю ночь, по человечески.

- Идти можешь?

Я кивнула и вцепилась ему в плечо, пытаясь подняться на ноги. Резкий шорох в кустах заставил меня от неожиданности шлепнуться обратно на задницу. Я обернулась. В двух шагах от меня стояла одинокая овца. Мы укоризненно и устало смотрели друг другу в глаза.

А если честно - думала, будет хуже.