Судьба

...«Ну, почему с этими бабами так все сложно?».
– Давай я просто отвечу на твои вопросы, – предложил Незнакомец, снова усаживаясь на стул.
Она мрачно кивнула.
– Ты спрашивала, что я с тобой сделал. Это власть кольца. Приказы, которые я отдаю через него, ты не можешь не выполнить. Но это не принуждение, потому что твое мировоззрение при этом меняется. Ты считаешь выполнение приказа единственно правильным поступком. Причем, сам приказ тебе вовсе не обязательно слышать.
– Слабо верится, – ответила она.
– А случай с Николаем?
Она пожала плечами:
– Мне просто расхотелось.
– Хорошо, – ответил он. – Хочешь доказательств?
Она кивнула. Он улыбнулся.
– Простой пример. Ты могла бы сесть по-другому, но не хочешь лишний раз демонстрировать мне свои прелести, так?
Она снова кивнула, продолжая тихо злиться. Злиться на то, что она каждый раз предстает перед ним голой и связанной, и ничего не может с этим поделать.
– Приказываю! – продолжил Незнакомец. – Сядь по-турецки!
– Да щаз! – яростно выпалила она.
– Вот! – наставительно ответил он. – Сама отказываешься. Тогда так. Властью Кольца! Приказываю тебе сесть по-турецки!
Ей вдруг показалось, что лучше сменить позу. Не придется напрягать спину и пресс, да и равновесие на мягкой перине будет держать легче. А то, что он ее увидит – так это сущая мелочь, тем более, ей есть, что показать. Да и видел он уже ее. Она развела колени, скрестила лодыжки и села свободнее, облегченно вздохнув. Если бы еще снять с шеи цепь, чтобы можно было выпрямиться...
А потом до нее дошло, и она испугалась. По-настоящему. Рассказ Незнакомца о демонах, что подчиняют беззащитные души, воспоминание о ритуале и случае с Николаем, слова о том, что ей суждено быть рабыней – все это сложилось в одну простую мысль. Она УЖЕ стала его рабыней. Ему даже заставлять ее не надо, просто приказать. И любой приказ она выполнит сразу и с удовольствием. Ублажит его, выбежит нагишом на улицу или свяжет себя сама – все равно. Никакой стыд этому не помешает – его попросту не будет. И понимание этого наполняло душу темным липким страхом. Она даже забыла, в какой сидит позе – смотрела на него затравленным зверьком, боясь пошевелиться.
Ее страх не укрылся от Незнакомца.
– Час от часу не легче! – воскликнул он. – Ты снова меня боишься.
Он чуть наклонился вперед и, глядя ей в глаза, тихо спросил:
– Ну, что я тебе плохого сделал? Хоть раз тебя тронул?
– Ты... – голос дрожал. – Ты... заковал меня.
Он хотел что-то ответить, но не стал. Облокотился на спинку стула и некоторое время молчал.
– Хорошо, – сказал, наконец, он. – Понимаю, у тебя легкий шок, но, надеюсь, хуже уже не будет.
От страха не хотелось даже думать о том, что он имеет в виду.
– Посмотри на свои цепи, – неожиданно предложил он. – Ничего необычного не замечаешь?
Она осмотрела пояс, лодыжки, но ничего не заметила.
– Замки, – подсказал он. – Ты видишь хоть один замок?
Она снова посмотрела на ноги.
– Ты скована ОДНОЙ цепью. У нее нет концов, она просто раздваивается где надо, а затем срастается. Более того, на звеньях цепи ты не найдешь стыков. Каждое из них – цельный овал. Цепь на тебе изначально.
То ли страх притупил ум, то ли усталость давала о себе знать, но последних слов она не поняла.
– Как это, изначально? – решилась спросить она.
– Каждую ночь твое подсознание строит новый мир, в котором сон и протекает. И когда ты засыпаешь, мир проявляется сразу, вместе с тобой. Эта цепь не нуждается в замках, потому что ты сама сделала ее такой. И стала обнаженной и скованной одновременно с возникновением этого мира. Так было и в прошлом сне, когда ремни кляпа не имели застежек, и в позапрошлом, когда на твоих веревках не было ни одного узла. Именно поэтому меня твои сны и привлекли.
Удивляться уже не получалось. Она понимала, что Незнакомец говорит правду, и принимала его слова как-то очень легко. Страх уходил, но и злость не возвращалась. И оставалось только верить.
– Дело в твоей скрытой склонности, – продолжил Незнакомец. – Склонность к рабству в реальности ты еще не ощутила, но она заставляет твое подсознание строить сны, в которых ты связана, скована, лишена возможности ходить, видеть, говорить... Такие сны снятся тебе нерегулярно, но они снятся. И они слишком глубокие, чтобы ты запоминала их. Я же заглядываю в твои сны каждую ночь. И если тебе снится такой сон, если меня устраивает его сценарий, я захожу в него своим сознанием и пробуждаю твое.
Он умолк и оглядел ее.
– Помнишь про законы? Помнишь, что я говорил про венчание. Совершив обряд подчинения, я встал на защиту твоей души, а твое рабство – вполне справедливая оплата.
Он помолчал и добавил:
– Я все сказал... Не прошло и года...
Некоторое время они молчали. В ней боролись два чувства. Нежелание верить его словам и понимание того, что все сказанное – правда. И обиднее всего то, что это ее судьба, которую она выбрала по незнанию.
– Что будет дальше? – тихо спросила она.
– Я заберу тебя в реальности. Не сейчас, позже. Мне надо доучиться, да и тебе высшее образование не помешает.
– Четыре года ждать? – на глазах выступили слезы. – Да я с собой покончу от страха!
Она умоляюще посмотрела на него. Он улыбнулся и достал кольцо, светившееся ровным белым светом.
– Властью Кольца! Приказываю до нашей следующей встречи не вспоминать о наших разговорах! Приказываю за следующий год изучить на досуге тему BDSM и в дальнейшем регулярно практиковать самоневолю! Но не причинять себе непоправимого вреда!
Слова падали прямо в душу, вызывая в ней странное чувство умиротворения. У нее появлялась цель в жизни...
– Приказываю держать это в тайне, никого не посвящая! Приказываю держать свое тело в спортивной форме!
...тайная цель. Но кроме этого, она всегда будет выглядеть привлекательнее своих подруг...
– Запрещаю курить, принимать наркотики...
...ведь она не будет испорчена алкоголем и сигаретами...
– Учись прилежно, но без фанатизма. Расширяй кругозор, научись готовить...
...и будет гораздо умнее и прилежнее их...
Приказы и запреты сыпались один за другим, и каждый из них усиливал бурю светлых чувств, что бушевала в ней.
Он закончил:
– Приказы и запреты вступают в силу после того, как ты проснешься.
И буря улеглась. Она сидела на кровати потрясенная, осознавшая, что эти рамки, в которые загнал ее Незнакомец, нисколько не будут мешать ей. Наоборот, они направляли ее, оберегали от необдуманных поступков, делали ее лучше.
Впервые с момента их знакомства она ощутила спокойствие в душе.
– Прежде, чем ты уйдешь... – тихо сказала она. – Ты ни разу не назвал меня по имени и не назвал мне своего.
– Твое имя я знаю, – мягко ответил он. – А мое ты не вспомнишь до нашей следующей встречи.
– Я понимаю, – кивнула она. – Но хочу его услышать его именно сейчас.
Незнакомец улыбнулся.
– Хорошо. Ты не будешь его помнить, но каждый раз, когда услышишь его, в тебе будет просыпаться тень воспоминания обо мне. Меня зовут...
(с) Марк Десадов