Есть повод порадоваться, что мы не родились на пятьсот лет раньше или погрустить.

Врачи,как люди с пренебрежением относятся к неприкосновенности личности, часто делают нам неприятно, стыдно и порой даже больно.Но гадкие людишки в белых халатах-сущие ангелы по сравнению со своими кровавыми прапрадедушками .
Лучшие хирурги древности жили Индии и Китае. И это понятно,если вспомнить , что именно там идеально вызревает мак и конопля.При помощи гашиша и маковой вытяжки китайские и индийские лекари научились погружать оперируемого в полностью бессознатель ное состояние- можно было резвится на его теле вовсю. Поэтому уже в первом тысячелетии до нашей эры восточные хирурги не только умели делать сложные операции но и практиковали всякие изыски вроде пластической хирургии ,даже увеличения пениса.
Делали это китайцы так:окурив пациента опием, они массировали детородный орган , используя смесь из сала и едкого перца. После десяти таких сеансов приступали к следующим процедурам- давали кусать пенис пчелам и мало ядовитым змеям. Эти манипуляции приводили к тому,что (нефритовый стержень) пожизненно становился бугристым, раздувшимся и покрытым наростами- способным удовлетворить самую требовательную (яшмовую вазу)
Для наиболее утонченных китайских плейбоев существовала и третья стадия, на которую отваживались лишь самые отчаянные ,ибо от такой операции умирали двое из трех пациентов. На пенисе делали глубокие надрезы, в которые вкладывали полоски пениса, отрезанного у пса.Потом все это дело заливали специальными обеззараживающими смолами и забинтовывали, после чего оставалось лишь молится. Естественно начиналась жесткая реакция трансплантата против хозяина и обычно она заканчивалась смертью. Но иногда организм ухитсялся мумифицировать плоть пса,наростив вокруг нее кучу всяких защитных тканей. Если верить записям того времени, пенис смельчака пережившим подобную операцию, выглядел так: штука трех десятков вершков длинной , не обхватишь рукой, гордо вздымается к небу и не знает истощения.
P.S

Порка во здравие.
в Шотландии в 15 веке практиковали прелестный способ борьбы с корью. Считалось, что болезнь пройдет после хорошей порки. К больному присылался по рецепту палач из городской управы и жестко сек его розгами, давая пять-шесть дюжин ударов. Так как корь не самое страшное заболевание в мире, то и лечение шло на пользу больному. Во всяком случае он, понятное дело стремился соблюдать постельный режим, а не шляться по городу, разносить инфекцию.
P.S

Что же делает зима?Заставляет ленится!!!!Скучно и не как не развеселить.А ведь пытался.

Колокол и молоток.
Средневековые средства наркоза были совсем незамысловаты. Операционные в лазаретах 13-15 веков укомплектовывались следующим анестезиологическим набором; 1 бутылка крепкого спиртного для пациента ;2 большой деревянный молоток, которым хирург изо всех сил лупил больного по голове, вырубая его ;3 удавка, которой во время операции аккурат придушивали пациента, если он начинал приходить в себя; 4 медный колокол, в который били, когда пациент всё же приходил в себя и принимался вопить, пугая остальных больных и посетителей. В 16 веке к этому арсеналу еще прибавилась клизма с густым настоем табачных листьев. Она на самом дели оказывала анестезирующий эффект, но увы ,достаточно слабый.

R.S

Ужас, ну просто жуть, страшно подумать, не говоря что представить. Интимная кочерга. Очень характерным для средневековья способом, стопроцентно помогавшим и столь же стопроцентно кошмарным, лечили геморрой.( сам не посмотришь и другому не покажешь). Нет,сначало,конечно,пытались ограничится всякими мягкими полумерами- теплыми ванночками и мазями, но если дело доходило до выпадания геморроидальных узлов, то за дело брался хирург. Больного крепко держали члены семи, а хирург раскалял докрасна металлический штырь (чаще всего обычную кочергу) и не глубоко втыкал ее в анус страдальца. Узлам конечно,тут же приходил логический конец; раскаленный метал истреблял их и надежно запечатывал сосуды,защищая таким образом от инфекции. Правда больной мог скончаться от болевого шока,поэтому грамотные хирурги обычно давали указание напоить его до бесчувствия.