Кукла( ещё одна Кукла)- Катя Огнерубова.

Авторhorse

поскриптум какой-то непонятный

АвторДикая Кошка

Генеральный директор холдинга Карпов зашёл к начальнику отдела кадров.
- Ирочка, а найди мне последнее штатное расписание, которое мы… - он запнулся, увидев в кресле напротив молодую женщину, и договорил уже автоматически: - утвердили.
- Сейчас, Пётр Иванович.
- А это что за кукла?
У женщины действительно была кукольная внешность - красивое овальное лицо, голубые доверчиво раскрытые глаза с длинными ресницами, маленький ротик с пухлыми губками, накрашенными светло-розовой помадой. Светлые волосы ложились на плечи крупными кудрями.
Начальник отдела кадров смутилась.
- Это претендент на должность финансового директора.
- Встань, - сказал Карпов молодой женщине, - повернись спиной.
Он заметил, как она стиснула зубы.
“Гордая? Это хорошо. Таких ещё приятнее ломать”.
- И сзади ничего так… Ира, можешь быть свободна. Я сам с ней побеседую.
- Да, Пётр Иванович.
Начальник отдела кадров вышла. Карпов взял резюме с её стола.
- Ольга Игоревна… 27 лет… не замужем, детей нет. Опыт работы - шесть лет. Из них - четыре года в аналогичном холдинге на должности финансового директора… А почему, Ольга Игоревна, Вы ушли с предыдущего места работы? Вы так и будете стоять ко мне спиной? - Карпова забавляла эта игра в любезность.
- Вы не сказали повернуться.
Ольга изо всех сил старалась, чтобы её злость не прорезалась в голосе, но полностью скрыть своё состояние ей не удалось. Почему она ушла с предыдущей работы? Потому что работать там было невыносимо. Весь женский коллектив её ненавидел, а мужской - хотел трахнуть. Дошло до того, что директор предложил стать его любовницей. Или уволиться. Конечно, она отдавала себе отчёт в том, что новую работу будет найти нелегко, и там тоже будут проблемы с коллективом, но другого выхода Оля не видела.
- Повернитесь.
- Я ищу новые перспективы для карьерного и личностного роста.
- И правильно делаете, Ольга Игоревна! Вы пришли по адресу! – улыбка растягивала его щёки. Лицо из-за этого казалось ещё круглее. От уголков прищуренных глаз веером расходились морщинки. Потом он перестал делать вид, что улыбается, - Я беру тебя на должность своего секретаря. Чтобы было к чему стремиться в перспективе.
- Вы не поняли, - от злости её голос стал глухим, - в моём резюме указана вакансия “финансовый директор”.
- Ты уже пять месяцев без работы, кукла. Будешь искать дальше?
Ольга промолчала. Деньги заканчивались. Пётр Иванович был прав. Он подошёл к ней и провёл пальцем по гладкой белой, как будто фарфоровой, коже - от лба по носу к губам.
- Ты на себя в зеркало смотрела? Кому ты надо с таким личиком? Готов спорить, что на предыдущую работу ты попала по блату. Ты не смотришься в деловой обстановке. Твоя идеальная внешность не совместима с трудовой деятельностью. Да и вообще с реальностью. Пойми это.
- Что же Вы меня в шкаф поставите?
- Не совсем.., слушай, что я подумал: те6е имя «Ольга» не подходит. Лёля – максимум. А ещё лучше – Ляля. Точно! Будешь моим секретарём, Ляля? Работа не сложная. Отвечать на звонки, готовить документы и договариваться о встречах будет секретарь-референт. Твоя обязанность - делать кофе, встречать и провожать посетителей, ну и ещё что я скажу. Домогаться не буду. Обещаю. Оклад, - он опять посмотрел в резюме, - как ты и указала. Соглашайся.
Ольга согласилась.
Дома она долго плакала, сидя на полу возле кровати. Потом подошла к зеркалу, сдёрнула с него чёрную тряпку. В её доме не было траура, но Оля привыкла занавешивать зеркала – чтобы не видеть себя. Теперь она стояла и внимательно разглядывала своё лицо. Покрасневшие глаза, припухшие щёки с разводами туши, ярко-красные, искусанные до крови губы…
Каждый раз, когда Ольга смотрела в зеркало, в глаза своему отражению, ей начинало казаться, что она неживая, неестественная, что кто-то создал её искусственно, слепив тело и смешав в голове коктейль из ингредиентов, которые люди называли «чертами характера». Тело было сделано идеально. Даже слишком идеально. А в голове чего-то не хватало.
«Когда Сергей бил – хоть лучше было» - мелькнула странная мысль.
С Сергеем Оля прожила два с половиной года. На первое свидание она пришла с жутким, абсолютно ей неподходящим макияжем и причёской, в нелепой одежде и рваной обуви. А вела себя естественно – доброжелательно и с достоинством. И она ему понравилась. Сергей говорил, что внешность не главное. И относился к ней нормально, по-человечески, с уважением. Поэтому и на втором свидании Ольга скрывала свой «недостаток». И на третьем… Правда открылась после первой ночи, проведённой вместе. Наутро от макияжа и причёски ничего не осталось. Оля ещё спала, когда Сергей заметил, что «лягушка» превратилась в «царевну». Тогда он первый раз избил её.
«За обман», - сказал Сергей.
А потом ему всё чаще стало казаться, что Оля обманывает его. На неё обращали внимание другие мужчины. Сергей ревновал и подозревал Ольгу в измене. В конце концов, он ушёл. «Красивые женщины – всегда бляди», - сказал он напоследок. Оля зажимала руками разбитый нос.
Внимание мужчин Ольгу не радовало. Ей казалось, что всё, что им нужно – повысить свою самооценку или польстить самолюби, «завалив» красивую женщину в постель. Подарки и помощь от мужчин она принимала только тогда, когда была уверена, что таким образом они не пытаются склонить её к сексу. Над предложением Петра Ивановича Ольга долго не думала – понимала, что он прав, что ей нужна хоть какая-то работа. Наплакавшись и стоя перед зеркалом, Оля пообещала себе, что эта должность – временная, что она найдёт возможность что-то изменить.
Возможность подвернулась сама собой, приблизительно через месяц после работы секретарём. Нет, всё было не так плохо, как Оля представляла себе с самого начала. Генеральный директор и вправду её не домогался, вёл себя подчёркнуто любезно, честно платил оклад, который полагался финансовому директору. Только обращался с ней как с живой куклой. В шкаф не поставил, но всё время показывал партнёрам, как обезьяну в зоопарке. Ольга злилась и скалилась в ответ на их улыбки. Карпов веселился и вопросительно смотрел на партнёров, приподняв левую бровь – «Ну, как вам?», те кивали.
А потом он сказал:
- Ляля Игоревна, у меня к Вам деловое предложение.
- Я слушаю Вас, Пётр Иванович.
- Я вот всегда смотрю на Вас и думаю: «А интересно, как её трахать?»
- Меня неинтересно трахать. Почти как резиновую женщину. Я же кукла. Забыли?
- Вот именно поэтому мне и хочется. Вы только внешне кукла. Кто-то зло пошутил над Вами, положив в голову такую «начинку».
- Хотите, чтобы я стала Вашей любовницей?
- Игрушкой. На месяц. А я Вам – должность экономиста. Или даже ведущего экономиста.
- Финансового директора.
- Тогда четыре месяца.
- Три.
- Хорошо торгуетесь, Ляля Игоревна. Сразу видно – специалист. Только учтите, игры у меня не совсем обычные.
- Какие же? Теперь уже и мне интересно.
Карпов долго смотрел на неё. «Не боится кукла. Надо же, ни капли не боится! Разве что ненавидит».
- Не бойся, Лялька, покалечить – не покалечу. Даже подарки буду дарить. Дорогие. За просто так, для себя. Тебе надо только меня слушаться. Куклы же они безвольные, правильно?
- Правильно, - почти прорычала Ольга.
Пётр Иванович улыбнулся. Он знал этот глухой рычащий голос. Так Ляля говорила, когда удавалось довести её до крайней точки. Она никогда не устраивала истерик. Пётр Иванович думал, что из гордости.
И был прав. Ольга плакала дома, когда её никто не видел. Теперь каждый раз, когда она приходила от Карпова – покупала бутылку коньяка и напивалась. Сначала было очень плохо – появлялось много ненужных мыслей. Всё чаще и чаще Ольга начинала думать, что тот, кто так зло пошутил над ней, не дал ей чего-то важного. Может быть, самого важного. И Оля пыталась понять чего именно. Ей хотелось найти это, но она даже не знала, что нужно искать. Чтобы избавиться от этих мыслей, Оля пила ещё, теперь пересиливая себя, потому что организм уже отказывался воспринимать спиртное. Потом становилось просто плохо, физически. Проблемы внешности, «начинки», и поиска чего-то важного отходили на второй план. Ольга засыпала почти счастливой.
Три месяца тянулись очень долго, но всё-таки закончились. К тому времени план мести уже был готов. Вначале третьего месяца Карпов запретил Ляле пить – стал всерьёз бояться, что она сопьётся. Ольга и сама уже начала бояться. Поэтому, чтобы по ночам не прокручивать в голове события прошедшего дня, а тем более вечера, строила планы на будущий год. Ровно столько понадобилось Ольге, чтобы посадить Карпова в тюрьму. Она действовала ненавязчиво и постепенно. Одно за другим предлагала Карпову незаконные решения, касающиеся управления холдингом, наказуемые уголовно и административно. Или даже не предлагала, а преподносила факты таким образом, что принять законное решение было просто невозможно.
- Всё играете, Ляля Игоревна? – говорил он, подписывая очередное распоряжение, - Ну-ну, доиграетесь, будем перестукиваться.
Ольге казалось, что каждый раз он говорит это всерьёз, что он понимает, что подписывает. Неспроста он просил каждое предложение обосновывать служебной запиской. Ведь не дурак же он, далеко не дурак… И каждое новое нарушение Ольга зашифровывала ещё тщательнее.
- Сука, кукла, я тебе этого так не оставлю! – кричал ей напоследок Карпов. – Будешь сидеть в соседней камере, увидишь! Все твои «служебки» лежат у меня в сейфе.
- Уже не лежат.
Карпов замолчал. Такого он не ожидал. Ему даже в голову не приходило, что Ляля знает код. Ольга много времени убила на то, чтобы его подсмотреть и, перед самым приездом налоговой, забрала из сейфа свои служебные записки.
- Ты долго не проживёшь, Лялька.
Ольга прожила ещё полгода. Она исполняла обязанности генерального директора холдинга, продавала украшения, подаренные ей Карповым, покупала в детские дома фрукты, одежду, игрушки, встречалась с несколькими мужчинами одновременно и чувствовала себя почти счастливой. Почти – потому что снова вернулось забытое на год ощущение, что чего-то не хватает. Ольга пыталась понять – или ей было просто не до поиска, или это «что-то» у неё таки было.
А потом она познакомилась в лифте с очень вежливым молодым человеком в куртке до подбородка и чёрной шапке.
- Добрый вечер, Ляля Игоревна, - сказал он.
- Добрый.
Её никто не называл Лялей, кроме Карпова. Молодой человек остановил лифт красной кнопкой и прижал её к стене.
- Мне Вас заказали.
Ольге захотелось смеяться. Он что, посоветоваться решил?
- Карпов?
- Не могу сказать.
- Ну, заказали – так убивайте.
- Мне не убийство заказали.
«Забавно».
- А что?
Теперь молодой человек так сильно прижимал Ольгу к стене, что ей было трудно дышать. Ногами он упёрся в пол и достал из кармана куртки баночку.
- Вылить Вам в лицо кислоту.
- Вперёд.
Ольга оскалилась. «Хотел бы вылить – вылил».
- Я передумал.
Она вытянула руку и нажала кнопку своего этажа. Лифт загудел и поехал вверх.
- Раз вы не собираетесь меня убивать или уродовать – пойдём ко мне, выпьем коньяка. Я испугалась.
Молодой человек не возражал. Сказал, что его зовут Валера, рассказал, как следил за Ольгой, в знак доверия и своих благих намерений подарил баночку. Жидкость Оля проверила – вышла на балкон, задержала дыхание и капнула из баночки на перила. Оказалось действительно кислота. Допивая второй бокал коньяка, Валера пытался объяснить Ольге, почему он передумал портить ей лицо.
- Я долго следил за тобой. Смотрел издалека, слушал твои разговоры – и по телефону, и так… Ты что-то ищешь, но сама не знаешь что. Ты красивая, но не пользуешься этим. Даже больше – ты себя за это ненавидишь. Первый раз встречаю такую женщину. Пришлось вернуть заказ.
- Разве так можно? Ты вернул деньги?
- Ну, не совсем… Это мои проблемы, Оль.
- А кислоту зачем принёс?
- Тебе.
- Спасибо.
Оля понимала, что они оба пьяные и говорят ерунду. Именно поэтому она любила пить с кем-то, с кем можно говорить о самом важном, выдавая это за пьяный бред. Случайный мужик подходил как нельзя кстати. В «заказ» Ольга не верила, про Ляльку он мог и случайно узнать, а вот так оригинально с ней ещё никто не знакомился. Надо же, принёс настоящую кислоту…
- Мне кажется, я знаю, что ты ищешь.
Ольга долго и дико смеялась. Так смеются только пьяные. Каждая попытка остановиться вызывала новый приступ хохота. А потом резко стало не смешно. Оля взяла бутылку, хотела налить себе ещё, но руки не слушались. Коньяк разлился на стол.
- Тебе хватит, - решил Валера. Забрал бутылку, подхватил Ольгу на руки и понёс на кровать.
- Как заботливо…, - говорила Оля и материлась.
Она не могла понять, кем ей сейчас быть – бездушной куклой или слабой женщиной.
- И что же я ищу? – спросила она после, положив голову Валере на плечо. Кукла вернулась.
- Ты ищешь для себя право быть любимой. Тебе почему-то кажется, что у тебя его нет, что его нужно заслужить. Отсюда и твоё стремление к благотворительности. Ты не веришь, что тебя кто-то может полюбить просто так, не за внешность.
- Хочешь доказать мне, что меня можно любить просто так?
- Нет. Я просто хотел тебе сказать, что право быть любимой у тебя уже есть.
- То есть, я тебе не нужна?
- Для того чтобы трахать – нет.
- Уходи.
Валера встал, оделся и ушёл. Ольгу не волновало, как он доберётся домой в два часа ночи. Она сразу же уснула. Утром ей на телефон пришла смска: «Надеюсь, у тебя не сильно болит голова после вчерашнего. Захочешь пообщаться – звони». Об этой смске Оля быстро забыла – сегодня у неё было несколько важных встреч, надо было привести себя в порядок. Владельцам холдинга понравилось, как женщина-кукла справляется с обязанностями генерального директора. Её назначили на эту должность. Финансового директора для себя Ольга подбирала сама.
А через какое-то время она таки позвонила Валере. Напилась на «корпоративе» по случаю Восьмого марта. Оля закрылась в туалетной кабинке и, глотая слёзы, рассказывала Валере о выборе целей и их достижении, о планах, о препятствиях, о зависти, об одиночестве… Он слушал, просил больше не пить, а потом предложил отвезти её домой. Ольга отключила телефон.
В следующий раз она позвонила ночью, часа в три. Оле показалось, что за стеклянной дверью в спальню стоит уродливая старая цыганка и смотрит на неё. Ольга убедилась, что не спит. Цыганка не исчезла. «Мне кажется. Этого не может быть. Я точно закрыла входную дверь, - она говорила сама с собой как с маленьким ребёнком, - единственный способ убедиться, что её нет – открыть дверь и выйти в холл». Так она и сделала. Труднее всего было заставить себя подняться с кровати. Расстояние до двери Ольга пролетела за секунду – казалось, сейчас цыганка пройдёт через стекло и окажется в спальне. Когда Оля открыла дверь, за ней никого не было. В холле неярко горел свет, в аквариуме зевали рыбки. Женщина одновременно и смеялась, и плакала в телефон, рассказывая это всё Валере.
А потом, когда ему нужна была поддержка, позвонил он. Так они стали созваниваться. Валера не настаивал на встрече. Даже не предлагал. «Может, ему и не важно моё тело и внешность? – думала Ольга, - Наверное, не важно, если общение по телефону его устраивает…». Она сама предложила встретиться. Валера не отказался.
Ольге нравилась его манера поведения – он не заискивал перед ней, не пытался унизиться, или, наоборот, дать почувствовать кто главный. Ей нравились его комплименты. Валера никогда не говорил в общем – «Ты красивая». Он выбирал что-то одно и делал ударение не на внешних качествах. Внешность он почти никогда не хвалил. Не дарил дорогих, обязывающих к чему-то подарков, но всегда приходил с цветами. И он не пытался затащить Ольгу в постель. Ей казалось, что этот мужчина – уникальный. Ольга хотела его, а он вёл себя как друг. И ей нравилось такое отношение, и даже нравилось влечение к нему. Оля чувствовала, что выбирает она, а не её. План совращения продумывала очень тщательно. Всё должно было получиться естественно и непринуждённо. Как в тот, первый раз. Так и получилось. Потом Валера пытался оправдаться.
- Ты очень интересная женщина… но, мне казалось, мы друзья… Мы ведь не позволим этому разрушить нашу дружбу?
- Нет, конечно, - говорила Ольга и улыбалась в темноте.
А потом такая «досадная случайность» получилась ещё раз. И ещё. На третий раз Валера смирился – стало понятно, что дружить не получится.
Ольга чувствовала себя счастливой. Каждый утро, выходя из дому, она с удовольствием вдыхала свежий утренний воздух, улыбалась небу, деревьям, встречным прохожим и людям в транспорте, её походка стала лёгкой и пружинистой. Никакие мелкие или крупные неприятности не могли вывести её из себя – Ольгу не покидала уверенность, что теперь-то уж точно всё будет хорошо. Она могла бесконечно говорить Валере о своём счастье и любви к нему. Он отвечал, что это всего лишь эндорфин, который вырабатывается в её организме во время секса. «Видишь как просто, а ты всю жизнь искала». Один раз Ольга решилась и сказала, что ей по-прежнему кажется, что чего-то не хватает, что что-то не так. Это уже не ощущалось так остро и болезненно, как раньше. Это просто было, как больные и бездомные дети, как озоновые дыры, как проституция и наркомания. Зная обо всём этом можно было жить своей относительно счастливой жизнью. Но это было.
- Вот как? – удивился Валера, - Я думаю, тебе нужно больше секса.
А потом Ольга услышала обрывок телефонного разговора. На дне рожденье друга Валеры было шумно и весело, поэтому, когда зазвонил мобильный, Валера вышел поговорить на кухню. Оля продолжала веселиться вместе со всеми, пила вино, рассказывала смешные истории. Потом забеспокоилась, что Валеры долго нет и вышла посмотреть где он. До дверей кухни Ольга дойти до двери не успела. Стоя в тёмном коридоре, она услышала, как Валера говорит: «Мой тебе совет – чем меньше просишь, тем больше дают. Пусть почувствует, что это нужно ей, а не тебе. Не веришь? Посмотри на меня. Я трахаю самую красивую бабу…»
Ольга медленно закрыла глаза и выругалась.
Потом оделась и, ни с кем не прощаясь, уехала.
«Это всего лишь эндорфин? Мне нужно больше секса? Да у меня скоро сперма из ушей польётся! Это то, что я искала всю жизнь? Я заслуживаю, чтобы меня любили? Просто так? Чтобы меня просто так? Бред. Какой бред!»
Ольга не заметила, как добралась домой. Она несколько минут стояла в тёмной прихожей, закрыв лицо руками и стиснув зубы. Потом стала гладить пальцами кожу. Решение пришло само.
Ольга вызвала «скорую», достала из кухонного шкафа баночку с кислотой и плеснула себе в лицо.

КОНЕЦ

P. S.
Часть жидкости попала на шею и грудь. Кожа была покрыта ожогами. Цыганки склонились над изуродованным телом.
- Смотрите – Кукла! – сказала одна из них.
- Бедняжка, что с ней?
- Кислота…
- Зараза! Я так долго лепила ей нос и надбровные дуги!
Старая цыганка вскрыла черепную коробку и какое-то время всматривалась в разноцветную массу.
- Мать вашу! Кто налил столько гордости? Руки оторвать!
- Я… Я случайно…
Сразу же открылись двери, в помещение вошли двое мужчин, схватили молодую цыганку и потащили к выходу.
Вдруг тело Куклы дёрнулось. Старая цыганка улыбнулась.
- Глядите, спасают.
- Отпустим?
- Хватит. Отмучалась.
Тело опять дёрнулось. Старая цыганка наклонилась над головой Куклы. Она чуть ли не касалась носом её «мозга». Потом выпрямилась и закричала:
- Отпускайте её. Скорее! Нет! Стойте! Она же не видит..!
- Мы давали ей зрение…
- У неё глаза поломаны – не успеем починить! Роза, быстро, найди «Зрение через кожу», полка «Сверхспособности». Да не там! Я сама!
Цыганка успела капнуть в черепную коробку несколько капель из флакона, тело ещё раз дёрнулось и исчезло.
- Что случилось? Решили же, вроде, что хватит?
- Она уже три недели беременна.
Старая цыганка пошла заваривать себе чай с мятой и мелиссой – не хватало ещё чтобы из-за нервов разболелось сердце. Сегодня вечером она должна была идти в гости к своей подруге детства, та очень вкусно пекла пироги с тыквой.

АвторАндрей_8079

Прикольный конец!особенно посткриптум мозг вынес!бедная кукла!:-(

АвторАндрей_8079

Прикольный конец!особенно посткриптум мозг вынес!бедная кукла!:-(