...еще о подчинении.. Госпоже

– Если ты не будешь неподвижен, я остановлюсь, слезу с кровати и оставлю тебя на час в наказание, прежде чем мы начнем сначала.
Она мелкими шажками на коленях переместилась от изголовья вниз, поверх вытянутых над головой рук, к моему лицу. Глядя, как край халата поднимается надо мной по мере ее продвижения к голове, меня накрыло волной жара. Наконец халат прополз по лицу, замер на глазах, погрузив меня в темноту. Черный атлас задел челюсть, мягко накрыл плечи, погладил бицепсы при движении Госпожи вдоль моих поднятых связанных рук, и лег, облепив тело и лицо, когда она оседлала мою голову, а ее бедра сжали мои виски.
Все мысли рассосались. Может быть, она сделает то, чем угрожала. Может, нет. Решит все все равно она. А я постараюсь сделать так, чтобы Госпоже было чертовски трудно это сделать – слезть с кровати и уйти на этот чертов час.
Я подался вверх подбородком и начал лизать, второй раз за эту ночь прикоснувшись к ее нежным половым губам. В этот раз я не спешил, не пытался сразу выпить ее сок, не хотел ее куснуть или ущипнуть. Я дразнил, гладил языком, посасывал как креветку, пытаясь заставить ее колебаться. В самом деле, что она станет делать с моей непокорностью?)
В этом положении мой подбородок и нижняя губа имели наилучший доступ к клитору моей Госпожи, и я потерся о него, чтобы уколоть ее жесткими волосками пятидневной щетины, уже почти бороды, когда я погрузил язык глубже, изо всех сил напрягая шею. Госпожа задрожала. Я с усилием целовал ее нижние губы, упершись носом в маленькую розочку складчатого заднего прохода.
Госпожа со стоном уперлась обеими руками в мою грудь, чтобы не упасть. Отпечаток ее пальцев ожег кожу, как свежая татуировка. У меня помимо воли вырвался вздох победителя…. Прямо туда… Горячий выдох заставил Госпожу снова застонать, и вцепиться ногтями мне в грудь. Казалось, она догадалась, прочла мои довольные мысли… мля.. Госпожа принялась двигаться, тереться о мой рот, мокрый жар ее тела увлажнял ее движения, так что я чувствовал, как становятся мокрыми мои щеки, рот и подбородок. И я упивался вкусом этой влаги. Я продал бы душу за то, чтобы хотя бы один раз взять Госпожу в этой тихой полутьме спальни, на этой кровати. Сейчас… умм… Всосать, вобрать в себя ее всю, все ее мокрое, потаенное и такое открытое сейчас для меня. МОЯ!! Госпожа забилась в конвульсиях на моем лице. Захлебываюсь ее соком и сам, кажется, сейчас взорвусь изнутри… Я, кажется, зарычал от наслаждения и вкуса победы. МОЯ!!
… мля… самонадеянность наказуема. Она снова стала опускаться к моим ногам. Мокрому лицу стало голо и холодно. Повернув голову, я слегка куснул ее за внутреннюю часть ноги, пытаясь удержать, но она продолжала движение, и подол халата протащился по лицу, утащив за собой ее запах. Перешагнув через мои плечи, Госпожа опустилась на кровать. Когда халат сполз с моего лица, она добралась уже до бедер. Госпожа обернулась и на какое-то мгновение, глянув на меня, кажется, подала мне надежду, что сейчас сядет на меня, окажет мне эту милость. .. «да, Господи, да… пожалуйста!» - все во мне вопило и рвалось из веревок туда, в нее, в ее теплое и мокрое нутро…
Вместо этого она уселась мне на живот и развязала халат, уронив его с плеч и сбросив на кровать рядом, так что она сидела на мне абсолютно голая. Я впился в нее взглядом. Моя Госпожа. Я сделаю все, что она захочет, только бы она его приняла, мой член. Только бы приняла меня.
Пока я ел ее глазами, она засунула себе между ног руку, стимулируя себе клитор. Снова начав двигать попочкой, она потерлась о мой живот. И при каждом движении она ягодицами касалась моего члена, словно танцуя. У меня пересохло в горле, когда она выгнулась назад гибким движением, чтобы провести влажными пальцами по внутренней стороне моей правой ноги вниз, отклонившись назад, и левой ноги – вверх, возвращаясь обратно в вертикальное положение, отодвинула попку, спиной отогнув мой член под тем же углом, под каким отклонялось ее тело.
- Я пометила тебя. Теперь ты будешь пахнуть мной, пока лежишь тут.
Кровь прилила к голове и члену от ее слов, от хриплого мурлыкающего голоса. Лежа в этом положении, если игнорировать ноющую шею, я смог посмотреть вниз вдоль своего тела – на себя, на ее неприкрытую киску во всей красе на мне. Мля… В горле раскаленная пустыня… Госпожа же продолжала раскачиваться на мне тем же повторяющимся, медленно перекатывающимся танцующим движением. Я застонал, когда она снова кончила и из нее снова брызнули соки. Продолжая выгибаться, она снова рукой нежно успокаивающе погладила себе клитор. Я был загипнотизирован скольжением ее тела, ощущением ее зада, опирающегося на мой член, скользящего вверх и вниз. Затем ее торс изогнулся, груди трепетали, блестящие волосы разметались по плечам. Я снова зарычал, напрягшись и пытаясь дотянуться до нее, насадить на себя. Тело горело на адском огне, мозг плавился там же.
Госпожа резко высвободилась и склонилась над моим лицом, грудь пришлась мне как раз у рта.
– Угоди мне, раб.
Я хотел кусаться, как бешеное животное, но все же опомнился настолько, чтобы как мог нежно и тихо сомкнуть губы на ее соске. ..мля.. Мой член был твердым и разбухшим, я скользил так близко к ее киске, что мне хотелось выть. Мля, я никогда не ставил себе цели так убедительно пользоваться языком. Смутно мелькнуло: если смогу преодолеть огонь и боль во взбухшем члене, оставлю только свое восхищение сосками и просто буду стимулировать, награда будет велика. Я знаю, как Госпоже нравится эта маленькая ласка-пытка. Я вылизывал ее медленно, методично, изо всех сил сдерживая дыхание, чтобы не зарычать, умывал ее, как кот, и был вознагражден мурлыканьем. Зарыв в мои волосы пальцы на мгновение, моя Леди вытянула руки вдоль моих связанных рук, сомкнув ладони на моих запястьях в веревках. Теперь и я смог пометить ее – влагой своего рта на ее груди, жидкостью с головки члена, нагло трущегося о ее ягодицы и бедра. Когда ее мурлыканье перешло в рычание, а движения стали более настойчивыми, коготки заскребли кожу под запястьями, я пустил в ход зубы. Теперь я схватил сосок, прикусил, придержал, жестко нажимая, и в это же время быстро щекоча его языком, с трудом отпустил, чтобы кровь могла прилить обратно, потом повторил. МОЯ!! Я снова не смог сдержать рык… наградой - ее стон… Киска Госпожи скользила по моему животу, налив там лужицу, когда она терлась клитором о мышцы. Чувствуя ее на себе, я не мог сдержаться и трахал пустой воздух, чтобы хоть так дать знать, как я хотел бы оказаться в ней. Мля… я должен ее взять!.... Она сунула мне в рот другую грудь. Теперь я действовал грубее, покусывал, всасывал, сильно тянул, мотая головой в стороны, а движения ее бедер на моем животе становились все более неистовыми. Когда я расслышал ее неразборчивую речь, почему-то на чужом, французском(?) языке, я понял, что Госпожа вот-вот наконец-то утратит над собой контроль. Я стегал, бил ее языком, тянул сосок зубами, тряс головой, не выпуская драгоценную горошину из зубов, выгибался, чтобы достать ее членом, пока она бешено двигалась на мне. Когда она была на грани, входила в оргазм, я продолжал теребить ее груди, хватая зубами одну и оттянув в сторону второй ее груди, чтобы Госпожа чувствовала, как твердый этот второй сосок трется о щетину на моей щеке, царапая и вжимая в его в ее тело . И вот она – награда Госпожа дернулась вперед, навалившись на мой живот, разведя бедра как можно шире, чтобы клитор полностью соприкасался с моим твердым животом, упираясь коленями в постель, тело ее натянулось, как струна. Ее плоть конвульсивно засокращалась на моем животе, и Госпожа вскрикнула на такой чистой ноте удовольствия, что заставила мой член взбеситься, биться и пульсировать, потому что сама она была вне его досягаемости. Она кончала долго. Оргазм выталкивал из нее крики, конвульсии, потом тихие хриплые стоны, она содрогалась, свесив голову, и волосы закрывали ее лицо, потом тихое-тихое ворчание и расслабление ее тела на мне...
Как будто она только что вышла из добровольного заточения и разрешила себе получить удовольствие от мужского тела, какого давно не имела. Я дернулся от боли в переполненном кровью члене… Она лишь испустила долгий стон, тихий надломленный звук, почти… молящий.
– Не поднимай головы. Не смотри на меня.
Она могла заметить, что ее команда застала меня, когда моя голова начинала подниматься.
Она вытянулась верхом на мне, и ее тело мягко, как одеяло, расслабленно накрыло меня. Когда же через несколько минут отодвинулась, скатилась, прижалась виском к моему плечу, пристроилась щекой мне в подмышку, словно желая быть настолько близко, насколько это возможно. У меня перехватило дыхание и защипало глаза… Я замер. Когда Госпожа потянулась рядом, вытянув свои руки вверх, задев мои связанные запястья и ладони, я сплел свои пальцы с ее, осторожно держа их со странно свободной интимностью. И внезапно жгучее, почти духовное удовольствие, которое я испытал от нее рядом, было достаточным, чтобы отвлечь меня от мучительной боли из-за самой сильной эрекции, какую я у себя помнил с подросткового возраста. Наконец по Госпоже прокатилась последняя дрожь. Она вытянулась рядом, вытащив свои пальцы из моих рук, расслабилась на кровати рядом. Задышала тихо, спокойно. Я оставался неподвижным, потом повернул голову, дыша ей в волосы. Своими ребрами я чувствовал ее груди. Мля… это все еще возбуждало меня… Боль в члене и нытье в вытянутых руках не давали выдохнуть и расслабить мышцы. Хотя я мучился, почему-то мне то мне хотелось, чтобы она вот так остались навсегда, я знал, что доставил ей удовольствие, ощущая ее тихую радость.
Неохотно разжав пальцы, Госпожа поднялась, прижимаясь задом к его стоячему члену. Он болезненно подскочил… Я застонал, не сдержавшись. «Ну же, моя Госпожа…..»
Глядя в мои глаза, в которых было только безумное желание и боль, Госпожа снова задрожала, но.. мля.. она пробежала пальцами с напускным безразличием по затвердевшим утолщениям моих сосков, по мышцам живота, взмокшим от ее оргазма.
– Я тебя предупреждала, Я, – сказала она тихо. – Ты ослушался. – ее голос был хрипловатым и таким сексуальным от утоленного желания….
– Разве вы не рады – мой голос был хриплым,- Госпожа, возьмите меня снова и всего.
– Рада, – просто сказала она. – Но ты не радуйся. Я вернусь. Через час.
МЛЯ! МЛЯ!! ..мля.. Поднимаясь с кровати, она увидела, как меня охватывает прилив ярости, вызванный сексуальной фрустрацией, такой, какой не бывает и у быка, привязанного рядом со стадом течных телок.
– Прежде чем ты скажешь хоть слово, – сказала она еще тише, – вспомни, что это твой выбор. Если тебе трудно подчиняться мне, моим приказам – «молчать», «не шевелиться», я сейчас освобожу тебя и предоставлю идти своим путем. Ты встанешь и уйдешь. Ты этого хочешь, Саша?
«Нет, не хочу. Не так. Не могу. Не уйду. Смогу.» - билось у меня в голове колесами поезда.
– Ну, раз ты не отвечаешь, я оставлю тебя одного, подумай. Через час.
Мля.. Я люблю ее. Я не могу без нее. Однако вот это – я глянул на веревки, ощутил ноющие мышцы, глянул на лиловый пульсирующий болью все еще стоящий член, – на самом деле не вписывалось в мою картину. Я заставлял себя думать, невзирая на боль, остаточную панику, ярость и неослабевающую похоть. Это ее мир, мир моей Леди. Это надо для счастья ей, а значит, стало необходимым и мне. Мне еще много надо узнать о мире моей Госпожи. Но в конце концов ей захочется, чтобы я был свободным. Я чувствовал это. Я это знал. Она поймет, что принадлежать ей – мой единственный выбор. и альтернативы – нет. Я весь – ее, и не важно, есть на мне ее путы, или нет. Ее самые прочные путы – внутри меня, на моем сердце.
Мне надо заслужить ее доверие. Может, тогда она станет уважать меня. Свернется в моих объятиях и спокойно уснет, зная, что я о ней позабочусь.
Я замер, внутренне расслабился насколько мог и стал ждать. Час.