Похождения Алины

В этом топике будут находиться сессии Алины с ее Верхней Валерией Сергеевной

Часть 1.Клиника.
Алина вошла в кабинет, крепко сжимая вруках направление. Холодный запах антисептика, ровный свет, белизна стен и
блеск металлических инструментов на столах сразу вогнали её в напряжение.
Сердце билось быстро, а пальцы дрожали. За столом сидела доктор Валерия
Сергеевна — высокая, подтянутая женщина лет сорока, с безупречной осанкой,
тёмными волосами, собранными в тугой пучок, и острым, холодным взглядом. Она
взяла направление, пробежала его глазами и отложила.
-Раздевайтесь ниже пояса, садитесь вкресло, Алина.Юбка и бельё упали на стул. Лёдгинекологического кресла коснулся бёдер, держатели зафиксировали ноги в
беспомощном развороте. Щелчок перчаток отрезал путь к отступлению.Валерия Сергеевна методично провела осмотр— холодные, уверенные пальцы, металлический блеск зеркала, лёгкое давление, от
которого Алина невольно затаила дыхание.
-Слизистая раздражена. Лёгкое воспаление. Ивыраженный спазм мышц тазового дна. Лечение начнём сейчас. Комплексно.Прежде чем отпустить её с кресла, ВалерияСергеевна достала старомодный ртутный термометр, смазала его и без лишних слов
ввела в прямую кишку.
-Держите. Не шевелитесь.Холод стекла и стыд от самой процедурыобжигали не меньше розг, которых Алина ещё не видела, но уже чувствовала в
воздухе. Минуты тянулись, каждый секундный щелчок часов бил по нервам. Когда
термометр извлекли, цифры на нём лишь подтвердили диагноз.
- Встаньте. Наклон вперёд, руки накушетку. Колени шире.В руках врача оказалась пучок свежих розг— тонкие, упругие прутья, издававшие свист при малейшем взмахе. -Десять ударов. Счёт вслух. Ошибётесь — начнём заново.Первый удар рассёк воздух и впился в кожу остро, какбритва.
-О… один…Второй лёг чуть выше, боль накладывалась на боль, расползаясьглубже.
-Два… ах…К пятому дыхание стало сбивчивым, в горле горчил ком, а жжениевытягивало слёзы на глаза.Седьмой заставил Алину вскрикнуть, ноги дрогнули, но руки осталисьна кушетке.Десятый — медленный и тяжёлый, как приговор. Кожа горела, каждаяполоса пульсировала.
-Мышцы разогреты. Переходим к подготовкекишечника. На колени, плечи ниже бёдер.Валерия Сергеевна наполнила большую грушутёплым раствором, проверила температуру, выпустила воздух и ввела наконечник.
Тёплая вода наполняла Алину, распирая живот всё сильнее.
-Уже тяжело…
-Полтора литра. Держите.Когда раствор был введён, врач досталамассивную анальную пробку, смазала её и уверенно ввела, запечатав тяжесть
внутри.
-Десять минут. Стойте.Минуты тянулись мучительно. Давлениевнутри было невыносимым, мышцы сводило. Когда пробку вынули, желание бежать в
туалет было почти паническим.В туалете облегчение пришло быстро, но,вернувшись, Алина увидела на столе катетер. Холод металла и вид стерильной
трубки заставили сердце сжаться.
- Ложитесь на спину, колени в стороны, —сказала Валерия Сергеевна. — Нужно опорожнить и промыть мочевой пузырь.Холодный антисептик, осторожное, нонастойчивое введение катетера, лёгкое жжение — и поток жидкости в приёмник.
Стеснение было сильнее, чем боль.После катетера врач надела новые перчатки,взяла ампулы, наполнила два шприца густым препаратом, выпустила воздух.
-Встаньте раком на кушетке.Холод салфетки на правой ягодице. Иглавошла глубоко, препарат медленно растекался, оставляя жгучее, вязкое тепло.
-Ай…
-Дышите, Алина.Второй укол — в левую. Та же медленнаяинъекция, и теперь обе мышцы горели, будто в них налили расплавленный воск.Валерия Сергеевна отложила шприцы, взяламеталлический лоток с кубиками льда. Лёд коснулся распаренной кожи, и Алина
зашипела, выгибаясь от резкого контраста.
-Всё на сегодня. Завтра увеличим объемклизмы и время удержания
Алина шла домой медленно, будто ногиналились свинцом. Каждое движение отзывалось теплом в ягодицах, тянущей
пустотой в животе и тонким, но неугасающим жжением там, где розги оставили свои
линии. Запах антисептика всё ещё стоял в носу, а в ушах эхом звучали команды
Валерии Сергеевны. Стыд и облегчение, страх и странное спокойствие переплелись
так, что Алина не могла их разобрать. Но одно Алина знала точно — завтра я
приду снова. Не потому, что обязана,а потому что хочет узнать что ей Валерия
Сергеевна приготовила дальше

Встреча в квартире
Алина стояла перед дверью, пытаясь отдышаться. Каждый вдох был густым, как перед грозой. В ладонях — липкий пот, сердце билось так, что отдавалось в горле. Она уже знала, что не будет мягко, но ноги сами привели её сюда.Щёлкнул замок. Дверь открылась, и на пороге появилась Валерия Сергеевна. Тёмный халат, тугой пучок, холодный взгляд, в котором читалось только одно: «Ты моя, пока я не решу отпустить».
— Раздевайся. Чулки оставь, — сказала она так, что сопротивление даже не пришло в голову.Внутри — не больница, но всё пропитано медицинской эстетикой: высокий массажный стол, лампа на штативе, металлический лоток с инструментами, шкаф с ящиками. Пахло воском, антисептиком и чем-то сухим, стерильным.
— Встань. Наклонись. Колени шире.На столе лежал пучок свежих розг. Когда Валерия подняла их, тонкий свист воздуха разрезал тишину.Первый удар обжёг кожу, как горячая проволока. Крик вырвался сразу, и Алина сама удивилась его громкости.
— О-один!Второй лёг чуть выше, и горячая линия наложилась на первую.
— Два… ах!..К третьему удару глаза защипало. Пятый оставил чувство, будто под кожей тлеет огонь.Седьмой выбил пронзительный визг, девятый заставил качнуться вперёд, а десятый был медленным, тяжёлым, как заключительная печать. Алина стояла, чувствуя, как каждая полоса пульсирует, отдаваясь вглубь мышц.
— Ложись, — коротко бросила Валерия.Холод перчаток, сильные ладони — и массаж, который был далёк от расслабления. Пальцы находили линии от розг и вдавливались в них. Каждое движение вызывало тихие, сдавленные стоны.
— Ах!.. больно… — выдохнула Алина.
— Боль — это работа, — отрезала Валерия, не сбавляя темпа.Когда она убрала руки, холодные электроды легли на внутреннюю поверхность бёдер. Лёгкое покалывание сменилось толчками, мышцы сами дёргались, а дыхание сбивалось.
— Я… не могу…
— Можешь, — спокойно сказала Валерия и прибавила мощность.Коленно-локтевая поза. Первая пробка вошла легко, вторая вызвала стон и лёгкую дрожь в руках. Третья — тугая, медленная, распирающая до предела.
— Слишком… — выдохнула Алина, но пробка осталась на месте.Когда её вынули, на кожу упали капли тёплого воска. Сначала это было почти приятно, но когда воск остыл и Валерия сорвала его одним движением, Алина зашипела и вцепилась в стол.Валерия отложила свечу и неспешно достала лоток с шприцами. Она медленно надламывала ампулы, набирала густой раствор, выгоняла воздух, заставляя Алину ждать.
— Знаешь, что будет дальше?
— Да… — тихо, но с дрожью в голосе.
— Встань раком.Первый укол — быстрый, резкий, в правую ягодицу. Алина дёрнулась, выдох сорвался криком.Второй — медленный, вязкий, в левую, жгучее тепло расползалось всё глубже.Третий — в правое бедро, чуть выше колена: острый укус и мгновенная тупая тяжесть.Четвёртый — подкожный в живот, резкая точка боли и жжение под кожей.Она едва дышала, чувствуя, как тело дрожит.Валерия взяла фонендоскоп, холод коснулся груди.
— Пульс высокий, дыхание рваное. Ты дрожишь. И это не только от боли, — в голосе появилась тонкая насмешка.
— Всё на сегодня. Следующий приём будет дольше.

Дорога домой была длинной.
Я чувствовала всё:
Розги — как ожоги, тянущиеся под кожей.
Массаж — ломоту в мышцах, которую невозможно игнорировать.
Ток — редкие подёргивания в ногах, будто аппарат всё ещё включён.
Растяжка пробками — пустоту внутри, где недавно было распирание.
Воск — мелкие, острые точки жжения на спине и бёдрах.
Уколы — четыре разных следа боли, каждая со своей пульсацией.
Стыд от того, как я кричала и стонала.
Горечь того, что она видела всё — мою боль, страх, дрожь.
И странное, тянущее желание вернуться.